Повязанный кровью - Страница 92

Стараясь не шуметь, мы свернули на едва заметную в наступившем сумраке тропку и поспешили к речке. По обеим сторонам от вытоптанной рыбаками и прачками тропинки возвышались заросли крапивы, а когда под ногами захлюпала вода, на смену низеньким ивам пришел качавшийся под легкими порывами ветра камыш.

Посвежело. На фоне темного неба черными пятнами ползли грозовые облака, которые то и дело закрывали узенькую полоску месяца. Как обычно перед непогодой, в воздухе стоял звон комариных крыльев, вдалеке квакали лягушки, да со стороны леса доносилось уханье какой-то ночной птицы.

Найти лодки труда не составило – вытащенные из воды плоскодонки лежали на берегу неподалеку от сколоченного из потемневших досок причала. А вот найти подходящую лодку оказалось куда сложней: одни рассохлись, и в днищах у них зияли щели в палец толщиной, другие не могли вместить пятерых человек. Поколебавшись, мы остановили свой выбор на небольшом рыбацком ялике, который и оттащили к реке.

– Весел нет, – огляделся по сторонам Шутник и шлепнул себя по шее, сгоняя вконец обнаглевших комаров.

– Зачем тебе весла? – Арчи пошарил в зарослях высокой травы и вытащил оттуда длинный шест. – Скрип уключин разве что глухой не услышит.

– Ковшик брать? – Шаривший под соседней лодкой Джонатан повертел в руке деревянный ковш с короткой ручкой. – Воду там вычерпать… Да тут и второй есть!

– Обязательно.

Мы по очереди забрались в покачивавшийся у причала ялик, и под ногами тут же захлюпала вода. Шутник выругался и протянул мне один из ковшей. Да уж, ничего не остается, как поработать черпальщиками. Арчи уперся в воткнутый в илистое дно шест, поднатужился и направил ялик на глубину. Хорошо хоть идти по течению – а то бы замаялись.

Река в ночной мгле лениво несла свои воды, и тишину нарушали лишь изредка выпрыгивавшие из воды рыбины, да постепенно усиливавшийся плеск падавшего с мельничной запруды потока. Ну и сиплое дыхание запыхавшегося Арчи тоже нельзя было сбрасывать со счетов. Как бы он не надорвался.

Я вылил за борт очередной ковш и ладонью вытер вспотевший лоб. Берега реки терялись во тьме, но мне казалось, что у самой кромки воды пляшут тени еще более темные, чем ночная мгла. Что это было? Обман зрения, колыхавшиеся под порывами ветра ветви деревьев или выбравшиеся под безлунное небо из царства Старого Короля обрывки полуночных кошмаров? Скорее, первое или второе – хоть на свете в последнее время и творится слишком уж много непонятного, принимать на веру детские сказки все же не стоит.

По речной глади побежали невысокие волны, вода с плеском забила в борта ялика, и Арчи сразу же принялся править к берегу. Оно и понятно: поднявшийся ветер запросто может перевернуть перегруженную лодку, да и темный силуэт мельницы уже маячит совсем неподалеку.

Арчи осторожно подвел ялик к берегу, и тот, шаркнув днищем о дно, мягко ткнулся в песок. Мы тут же выбрались из лодки и, настороженно прислушиваясь, замерли: ветер принес аромат жарившегося мяса и запах дыма.

– Ты, – Джонатан ткнул пальцем в Шутника, – и Артур обойдите мельницу со стороны дороги, мы зайдем со двора. И не шумите особо, главное – никому уйти не дать.

– Ну выйдем, дальше чё? – Артур взвел арбалет и наложил болт.

– Ушки на макушке держите. Как услышите, что заварушка началась, действуйте по обстоятельствам. – Убрав меч в ножны, Джонатан забрал у приятеля арбалет. – Всё, нечего время терять. С богом!

– Если бы, – тихонько хмыкнул себе под нос Габриель и отправился вслед за растворившимся в ночной темноте пехотинцем.

Почти сразу же невдалеке послышался собачий лай, и Джонатан досадливо выругался – не иначе, наши парни хозяйского пса спугнули.

Тень! Нечего было с той стороны подбираться, раз уж на берег высадились.

Уклоняясь в темноте от веток кустов, мы заспешили к мельнице и шагов через полсотни вышли к запруде. Неподалеку от реки во дворе дома мельника горел костер с жарившейся над огнем уткой, за которой присматривал сидевший рядом молодой парень в куртке с нашитыми металлическими бляхами.

Внезапно он перестал переворачивать вертел с уткой и одним плавным движением натянул на короткий лук тетиву. Развалившийся на постеленном на землю плаще батрак покойного Фиценвольда отхлебнул из меха вина и поднялся на ноги.

Вот, выходит, и свиделись, гаденыш.

Мельника нигде не видно. Оно и к лучшему – случайно в схватке не зацепим. А в том, что без драки не обойтись, никаких сомнений быть не может: парень, оставивший без присмотра утку над огнем, уже наложил на тетиву стрелу, а батрак ухватил рукоять вил.

Вот только непонятно, сколько еще, кроме мельника, людей в доме. Хотя вряд ли их там много – иначе одной уткой дело бы не ограничилось.

– Хозяин! Ты живой там?! – заорал во всю глотку батрак и кинул на землю мех с вином.

Джонатан молча указал мне на него, жестом велел Арчи бежать к дому и, дождавшись, пока парень с луком повернется к нам лицом, выстрелил тому в грудь. Арбалетный болт легко прошил усиленную металлическими бляшками кожаную куртку и отбросил мятежника к костру. Сорвавшаяся с лука стрела исчезла в ночной мгле.

С мечом в руке я бросился к батраку, намереваясь, несмотря на указание Джонатана, взять его живым, но мигом протрезвевший крестьянин неожиданно резво кинулся навстречу и ткнул вилами. Зубья глубоко засели в обтянутых толстой кожей досках щита, и, отведя руку со щитом в сторону, я раскроил батраку голову ударом меча. Тень с тобой, некогда мне сейчас в бирюльки играть.

Из распахнувшейся двери дома выскочил мельник и, не разбирая дороги, помчался к запруде. Оказавшийся прямо у него на пути Арчи уклонился от бестолково нанесенного удара кухонным ножом и крюком в солнечное сплетение выбил из хозяина мельницы дух. Прежде чем тот успел прийти в себя, здоровяк невесть где раздобытым обрывком веревки стянул ему за спиной руки и поднялся с колен.